Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков недавно предупредил, что сроки оглашения послания президента переносятся. Значит, есть время подготовиться. Не только путинским спичрайтерам, но и нам. Можно, например, порассуждать, сможет ли этот документ, будучи оглашенным, повлиять на динамику президентских рейтингов. Обычно ведь люди именно в этом ключе рассуждают: смотрите, дескать, Путин выступил, а рейтинг у него не вырос! Ну или наоборот: послание, мол, толкнуло рейтинг вверх.
Пропасть между словом и делом
Пускаясь во все эти рассуждения, во-первых, надо иметь в виду природу отечественной политики. В отличие от, например, американской, она малопублична. Американский избиратель привык реагировать на слова; российский обращает на них внимание в гораздо меньшей степени. Потому что наш человек знает, что между словом и делом — пропасть. Он привык не столько слова слушать, сколько между строк читать. Задолго до того, как Черчилль сформулировал свое знаменитое определение советской политики, жители нашей страны знали, что она есть «схватка бульдогов под ковром». Реальная политика, в нашем понимании, от посторонних глаз скрыта, а то, что говорится на публике, — так это только для маскировки.
Кто ж этому верит?
Конечно, вышесказанное не надо доводить до абсурда. В целом, как и во всем мире, у нас политика тоже делается словами. Но чтобы тебе поверили, одного — или, там, двух — выступлений мало. Доверие либо недоверие к тебе будет копиться долго, по совокупности множества шагов.
Главный бюрократ
Следующее. Надо понимать природу послания как жанра. Это выступление перед элитами. Здесь надо вспомнить, что картинка действует сильнее слов. А какую картинку во время послания видит избиратель? Он видит президента в окружении каменных лиц нелюбимых чиновников.
Не стоит забывать о двойственной природе путинского образа. У него два лица. Первое — «народное», второе — «чиновничье». Так вот, выступление с посланием к первому отношения не имеет. По сути, оно есть апофеоз второй ипостаси главы государства. В окружении элит он предстает не как «вождь людей», а как главный бюрократ страны. Откуда тут взяться росту рейтинга? Сами знаете, с какой любовью у нас народ относится к истеблишменту.
Не имея поддержки в виде правильной картинки, рейтинг идти вверх не должен. Нет, конечно, на восходящем тренде он и подрасти может, но связано это будет именно с трендом, а не с самим выступлением. Если мы хотим добиться роста рейтинга, то не перед истеблишментом выступать надо — тем более в условиях роста протестных настроений, — а «перед народом». На митинге сторонников, например, или еще в каком-нибудь похожем месте.
На рейтинг почти не влияет
Тут, кстати, имеет смысл посмотреть на опыт США. Мы ведь жанр ежегодного послания парламенту скопировали именно у американцев. Так вот, там обращение к Конгрессу не рассматривается как механизм повышения рейтинга. Гэллап начал замерять и сравнивать отношение к президенту непосредственно перед посланием и сразу после него в 1978 году. Если не считать выступления перед объединенной сессией Конгресса в момент, когда новый глава государства вступает в должность, получается, что всего с того момента состоялось 36 текущих обращений президента к конгрессменам.
Средний рост по итогам всех этих выступлений составил 0,2 процентных пункта.
Из 35 выступлений 15 привели к росту, 15 — к снижению и еще 5 вообще на рейтинги не повлияли. Отклонения более чем на 4 процентных пункта в любую сторону наблюдались только в 5 случаях из 36, да и про те принято считать, что связаны они были не столько с выступлениями, сколько с сопутствующими событиями.
Понимая природу послания, строят американцы это выступление соответственно. Обычно это рассказ о законодательных приоритетах главы государства на предстоящий год — не более того. В этом смысле послание сильно отличается от выступления на предвыборном съезде, которое как раз и конструируется с тем, чтобы максимально толкнуть рейтинг вверх.
Случай Моники Левински
В отличие от предвыборной речи, про которую аудитория понимает, что она должна на нее отреагировать (скоро голосовать), с посланием такого ощущения нет. Человек не чувствует, что ему обязательно надо с отношением к этому выступлению определиться. Так что там изначально настрой другой, и чтобы его изменить, вес у слов должен оказаться гораздо большим, чем в предвыборном выступлении. Сделать это на нисходящем тренде практически невозможно.
Еще один момент связан с тем, что послание — плановое выступление. Современная же забитая медиаповестка приучила людей к тому, что реагировать надо только на события экстраординарные, то есть незапланированные. Эмоционально человек чувствует: то, что заранее планируется, новостью не является. Это рутина. Неслучайно самым мощным по своему воздействию среди всех путинских посланий стало то, которое было произнесено внезапно — в связи с присоединением Крыма. Если же мы опять посмотрим на Америку, то увидим, что единственный за всю историю измерений действительно заметный рост по итогам выступления главы государства перед Конгрессом — 10 процентных пунктов — Билл Клинтон получил тоже в незапланированной обстановке. Было это в 1998 г., и буквально накануне тогда разразился скандал с Моникой Левински. Естественно, что вся страна прильнула к телевизору в ожидании, что же на все это ответит президент…
Сторонники и только сторонники
В общем, надо понимать, что Путин у власти уже 20 лет. Для значительного большинства населения он перестал быть новостью. За тем, что он говорит, теперь следят гораздо меньше; цифры телесмотрения это подтверждают. Уходят в первую очередь разочаровавшиеся и недовольные. Выступления президента, за редким исключением, являются теперь лишь механизмом общения со сторонниками. А сторонники и так за него, так что тут к имеющимся показателям одобрения деятельности уже ничего не добавишь.
Рейтинги Путина начали снижаться по совокупности такого количества обстоятельств, что несколько наивными представляются надежды на то, что тренд этот можно поменять с помощью одного выступления.
