Владимир Путин ошибочно назвал субботнее частичное разрушение флагманского моста, связывающего Россию с аннексированным Крымом, «террористическим актом». Его местью было развязывание массового террора в городах по всей Украине, ракетный дождь обрушился с неба в разгар утреннего часа пик.
Бомбардировка была самой масштабной начиная с первых недель войны. Поскольку, согласно международному праву, стороны в конфликте «должны всегда проводить различие между гражданскими лицами и комбатантами», а не наносить прямые удары по гражданским лицам, трудно рассматривать это как что-либо иное, кроме очередного военного преступления в мрачном послужном списке Кремля, выполненного непосредственно по распоряжению президента.
Взрыв на Керченском мосту, который Украина праздновала, но не взяла на себя ответственность, несомненно, был унижением для Путина. Этот мост был символом захвата Крыма, построенный по его приказу и взорванный на следующий день после его 70-летия.
И это была законная военная цель. Мост активно использовался для снабжения Крыма и российских войск на юге Украины. Более того, гражданские лица не подвергались преднамеренным нападениям.
Путин настаивал на том, что Россия атаковала украинские «энергетические, военные объекты управления и связи». Некоторые объекты инфраструктуры действительно пострадали, в результате чего несколько регионов остались без электричества и воды и население пострадало. Но якобы «точечные» удары Москвы также поразили городской парк, популярный у семей с маленькими детьми, пешеходный мост, здания музеев и университетов, а также консульство Германии в Киеве — ничто из этого не было военными целями.
Жестокость ударов, безусловно, была связана с тем, что на выходных Путин назначил генерала Сергея Суровикина командующим силами вторжения Москвы в Украину. Суровикин в прошлом руководил вмешательством России в сирийский конфликт, включая варварские бомбардировки Алеппо.
Учитывая то, что Россия применяет десятки крылатых и баллистических ракет малой дальности, тот факт, что она уничтожила так мало важных военных целей, свидетельствует либо о том, что целью и были гражданские объекты, либо о том, что ракеты были крайне неточны.
В любом случае, поскольку Украина утверждает, что сбила более половины из более чем 80 выпущенных ракет, это было расточительным в военном отношении использованием дорогостоящего оружия, которого и так не хватает. Если все это имело целью сигнализировать о начале новой разрушительной тактики в войне, то очевидно, что Россия не может долго ее поддерживать — по крайней мере, используя этот тип оружия.
Одним из ответов западных демократий должна стать быстрая поставка Украине сложных систем обороны, о которых страна давно просила. Неспособность предоставить их делает Украину более уязвимой и увеличивает мучения ее граждан, а также затраты на послевоенное восстановление. Немедленная финансовая помощь, поскольку Украина борется с расходами на войну в условиях огромного экономического спада, также является приоритетом — притом что ЕС медлил с выделением средств.
Атаки России приносят огромные страдания, но они, скорее всего, только укрепят необычайный дух и решимость Украины.
Тем не менее западные демократии также должны быть готовы к потенциальным попыткам Москвы атаковать и их инфраструктуру. После взрывов на российском газопроводе «Северный поток» в Германии и необъяснимого саботажа кабелей, отключившего часть железной дороги Германии в выходные, в кибератаке на веб-сайты аэропортов США в понедельник обвиняют российских хакеров.
Помимо усиления поддержки Украины, ее союзникам необходимо усилить наблюдение за критически важными энергетическими, транспортными и коммуникационными сетями — и быть готовыми к тому, что одним из следующих шагов Путина может стать попытка вынести войну за пределы Украины.
